Добро пожаловать на сайт "КОЛЛЕКЦИЯ ERROR"! Здесь изучают и систематизируют "брак" и "ошибки" во многих областях коллекционирования.
Сайт, где брак на бонах и монетах приветствуется и систематизируется
Каталог статей
Меню сайта

Категории раздела
ERROR бонистика [15]
Материалы по эррористике Боны с браком и ошибками. ERROR бонистика
Фальшивомонетничество [51]
Статьи о истории фальшивомонетничества, о великих фальшивомонетчиках и т.п
Знаменитые фальшивомонетчики [19]
Биографические очерки о знаменитых фальшивомонетчиках.
Занимательная бонистика [80]
Статьи по бонстике.
Курьезная бонистика [15]
Смешно и курьезно о бонистике и вокруг неё.
Нумизматика [38]
Статьи по нумизматике.
ERROR нумизматика [16]
Материалы по эррористике. Монеты с браком. ERROR нумизматика.

Форма входа

Site Translator

Печать страницы

Поиск

Тэги сайта

Мы вКонтакте

Посетители

Статистика
Яндекс цитирования Клуб Нумизмат | TOP 100
Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0

Приветствую Вас, Гость · RSS 19.03.2024, 06:11

Главная » Статьи » Фальшивомонетничество

Гусары денег не берут, они их сами печатают...


История одного из фаворитов любвеобильной Екатерины, подполковника Симеона Зорича, фальшивомонетчика и гусара

     Он появился на свет в 1745 году в балканской глухомани, в крестьянском семействе Неранджич (Неранчич, Наранчич). Отец умер, когда Симеон и брат его Давид были совсем маленькими. К счастью, на выручку пришел двоюродный брат матери – М.Ф. Зорич, служивший в войсках австрийской королевы. Достигнув к тому времени майорского чина, дядя командовал пехотным полком и имел некоторый достаток. Он забрал обоих мальчиков и все дальнейшие заботы о них взял на себя. Пригревший сирот дядя имел свой интерес: у Зорича была лишь дочь, и майору некому было передать фамилию. Михаил Федорович решил усыновить одного из племянников. Выбор остановился на Симеоне, и когда формальности были улажены, мальчик стал Симеоном Гавриловичем Зоричем.


На новой родине

В 1750 году в Вене к русскому послу М. П. Бестужеву-Рюмину пришла депутация сербских офицеров австрийской армии во главе с полковником Хорватом. Офицеры уведомили, что они желают переселиться в Россию с семьями и рассчитывают поступить на русскую службу. К этому их подвигли военные победы турок в войнах с австрийцами, а также антихристианские гонения властителей-магометан на родине в Сербии. Дело было рассмотрено без проволочки, и в начале 1751 года в Вену прибыло распоряжение императрицы: «Не токмо Хорват и его офицеры, но сколько бы их сербского народа в российскую службу перейти похотело, все они, яко единоверцы, в службу и подданство приняты будут». Оказались среди переселенцев и Зоричи.

Сербы прибывали в Киев – там их собралось около четырех тысяч семейств. Чтобы разместить такую массу людей, высочайше повелено было на левобережье Днепра, в степи, отвести для них земли под поселение. (Эти земли на севере Херсонщины между Северским Донцом и речкой Лугань с тех пор стали называть Славяносербией.) Там переселенцы жили большими деревнями, разделенные на роты, а управлял ими русский генерал. Из сербов и других иностранцев, записавшихся на службу в русскую кавалерию, сформировали четыре гусарских полка. Два сербских, под командой полковника Хорвата, составили пограничное гусарское войско, а остальные вошли в состав русской армии и употреблялись во время боевых действий в тех же делах, что и казаки.

На шестнадцатом году жизни Симеон, ставший Семеном, прибыл в гусарский полк, к которому был приписан с малолетства. В 1760-м началась война с Пруссией, и юный Зорич в чине вахмистра выступил в свой первый поход. Его дебют нельзя назвать удачным – 1 марта 1760 года вахмистр Зорич попал в плен к пруссакам. Вскоре его обменяли, и Семен в дальнейшем доблестно воевал всю Семилетнюю войну, во время которой русская кавалерия покрыла себя неувядаемой славой. Лихой гусар побывал во множестве сражений, был ранен сабельным ударом и выказал в боях храбрость, за что получил чин поручика.

К началу войны с Турцией в 1769 году он уже состоял в чине капитана и принял на себя командование сводным отрядом кавалерии и пехоты, имевшим собственную артиллерийскую батарею. Отряд Зорича вел партизанскую войну, совершая рейды через Прут, гуляя по тылам турок, а главной его задачей было быстрое реагирование на движение войск противника и отражение попыток переправы через Дунай и Прут. В знак заслуг при обороне прутских переправ Зорич был награжден одним из первых орденов Святого Георгия 4-й степени.

Карьера фаворита

Когда война с Турцией закончилась, майор Зорич весной 1776 года приехал в Санкт-Петербург, чтобы хлопотать о новом назначении, и был определен к исполнению заданий, связанных с дипломатической перепиской. Зорич справился прекрасно, о чем было доложено Потемкину. Тот пожелал увидеть георгиевского кавалера, побеседовал с Зоричем и, рассмотрев его хорошенько, нашел, что тот подходит для одной замышлявшейся им комбинации. Братья Орловы представили своей царственной подруге молодого, очень красивого чиновника Петра Завадовского, и тот сумел увлечь императрицу. Его привезли в Петербург и поселили в дворцовых покоях, что было равносильно признанию его официального статуса фаворита. Завадовский не скрывал, что он лишь пешка в играх Орловых, и Потемкин мечтал о реванше. Вот тут-то ему и подвернулся красавец-серб.

Сначала Потемкин взял Зорича к себе адъютантом, чтобы тот «пообтесался» в столице. По его реляции Семен Гаврилович был произведен в подполковники и назначен командиром лейб-гусарского эскадрона. Летом 1777 года Зорича представили ко двору, где однажды и случилось то, на что рассчитывал опытный интриган Потемкин, прекрасно знавший вкусы Екатерины. Семен Зорич был красавец, удалец и весельчак, наделенный природным остроумием. Легкомысленность и расточительность лишь усиливали его мужское обаяние. Гусарский подполковник, георгиевский кавалер, претерпевший множество приключений, легко добился успеха у императрицы.

В статусе фаворита Семен Гаврилович пробыл одиннадцать месяцев, и, может быть, оставался бы и дольше, если бы не рассорился с Потемкиным. Зорич вообразил, что он сам по себе фигура значительная, сделался дерзок, не выполнял поручений шефа. Светлейший князь терпеть этого не стал и предпринял некие шаги. В июне 1778 года Зорич получил приказ оставить двор.

Но отставка была более чем хорошо обеспечена: Зоричу была пожалована земля в Лифляндии, которую оценивали в 200 тысяч рублей, подарен прекрасный дом возле Зимнего дворца. Да к тому же было передано ему бриллиантовых вещиц еще на 200 тысяч. Осенью 1778 года Зорич, минуя промежуточные чины, был произведен во флигель-адъютанты с пожалованием полагавшегося по чину «бриллиантового гарнитура»: звезды, аксельбантов, сабли, плюмажа, башмачных пряжек, перстня и запонок, отделанных драгоценными камнями. Также ассигновали ему «на первое обзаведение» 20 тысяч рублей да 240 тысяч дали на покрытие долгов, которые он успел наделать в ранге фаворита. Сверх всего пять раз выплачивали по 5 тысяч «в знак памятной приязни». Лично от императрицы даровано было Семену Гавриловичу местечко Шклов Могилевского наместничества.

Замок для игры в карты

Отставленный фаворит поселился в шкловском замке, где охоты, праздники, фейерверки и маскарады сменяли друг друга бесконечной чередой. Но эти удовольствия были лишь обрамлением главного развлечения – большой карточной игры. В замке жили многочисленные родственники, выписанные Зоричем с Балкан, сослуживцы, приятели, все сплошь игроки. Компанию им составляли приезжие разных званий и наций, которые обычно всегда крутились там, где шла большая игра. Среди прочих в замке Зорича поселились графы Марк и Аннибал Зановичи, приехавшие вместе с братом хозяина, гусарским полковником Давидом Гавриловичем Неранчичем, который повстречал их в Париже.

Графы были уроженцами Далмации, которая входила в состав владений Венецианской республики. Потеряв фамильное состояние в сомнительных аферах, они пытались поправить дела в Венеции, но там их объявили в розыск, и они скрылись. Зановичи разъезжали по Европе, приглядываясь к подходящим делам, а свое существование поддерживали карточной игрой. Иногда братья разделялись, и в один из таких периодов Марку удалось в Голландии провернуть грандиозную аферу: Занович сумел убедить нескольких голландских банкиров, что он – албанский принц Петр Третий. Заняв 300 тысяч гульденов под гарантию венецианского посланника, «принц» ударился в бега, в конечном итоге очутившись в Париже. Там уже обретался его братец Аннибал, которого незадолго до того власти Флоренции приговорили к вечному изгнанию из города за плутни. Приглашение Неранчича ехать в Шклов было для братьев спасением – по их следам шли сыщики нескольких стран и мстители, нанятые некоторыми знатными семействами, члены которых сделались жертвами ловкости их рук.

Гостеприимный хозяин обрадовался землякам-далматинцам. Они остались в гостях у Зорича на несколько лет. Главным занятием братьев была игра. Зорич не желал отставать от них, но в игре ему не везло, а проигрыши он платил векселями. Постепенно его дела все более запутывались. Усугубил ситуацию большой пожар, после которого Зоричу стало не до веселья: к 1782 году за ним числилось долгов на 450 тысяч рублей. Призадумались и Зановичи: у них в пламени пропал богатейший гардероб, многие бумаги и главное – шкатулка с бриллиантами. Зановичи предложили Семену Гавриловичу выдать им доверенность на управление Шкловом с принадлежавшим ему имением, обязываясь уплатить все его долги и сверх того ежегодно выдавать ему 100 тысяч. В мае того же года Аннибал Занович отправился в Петербург, рассчитывая проследовать за границу, чтобы там продать свое имение в Далмации для уплаты долгов Зорича. Также Аннибалу поручалось подыскать кредитора, который согласился бы выдать хорошие деньги под залог бриллиантов Зорича. Тот снабдил своего управляющего рекомендательными письмами к русским посланникам в Голландии и Англии, а также к петербургскому придворному банкиру Сутерланду. Письма возымели действие: Сутерланд выдал Зановичу вексель на 48 тысяч ливров на парижскую банкирскую контору «Жирар, Галлеро и Ко». После получения векселя граф отбыл в Европу, а в Шклове воцарилось томительное ожидание.

Ожидание затянулось более чем на полгода. Лишь в феврале 1783-го Аннибал Занович вернулся из вояжа, рассказав, что намеревался сделать оборот капиталам в Ост-Индии, но его планам помешала природа: не было попутного ветра. Поджидая его, он сел играть в карты с несколькими англичанами и за один вечер проиграл 20 тысяч. На следующий день он сел играть снова, отыгрался и ободрал своих противников как липку, выиграв 50 тысяч червонцев. Столько наличности у сынов Альбиона при себе не оказалось, но они возместили недостаток ценными вещами и векселями. После такой удачи граф раздумал плыть в Ост-Индию, а вместо того вернулся в Брюссель, оттуда в Берлин, где обменял ценные вещи на векселя, которые теперь позволят поправить дела всех заинтересованных лиц.



Конец партии

Вскоре после возвращения Аннибала Зановича по Шклову и окрестностям начали ходить подозрительные сторублевые ассигнации. Шкловские евреи, занимавшиеся разменом денег, сразу смекнули, откуда ветер дует. При расчетах торговцы стали рассматривать каждую сторублевку, а те, кто входил в денежные сношения с владельцем и обитателями замка, и вовсе отказывались принимать их. Как раз в апреле 1783 года, направляясь в Могилев, в Шклов заехал Григорий Потемкин, желавший показать, что его ссора с Зоричем вполне забыта. Его принимали как дорогого гостя, а под вечер в покоях князя вдруг оказался местный житель Давид Мовшович. Он показал Потемкину сторублевку, которую тот долго рассматривал, не находя в ней ничего особенного.
– Ну, что же тут в ней не так? – раздраженно спросил Григорий Александрович.
– А вот, изволите ли взглянуть? – сказал Мовшович и ткнул пальцем в слово «ассигнация», напечатанное на бумажке.
Потемкин присмотрелся внимательнее и увидел, что вместо буквы «г» в слове «ассигнация» напечатано «и».
– Ежели вашей светлости будет угодно, я вам таких принесу несколько тысяч! – посулил Мовшович.

Потемкин долго беседовал с доносителем, а потом сказался нездоровым и поехал в свое имение, что в 56 верстах от Шклова.

Свидание Потемкина с Мовшовичем не прошло мимо внимания опытных авантюристов, и едва князь отбыл, как в замке поднялась суета. В ночь на 25 апреля 1783 года граф Аннибал Занович спешно выехал на Оршу, а на следующий день Зорич сделал заявление Могилевскому наместническому правлению, извещая, что Аннибал Занович отправился в Петербург для освидетельствования ассигнаций, выменянных им в Берлине на голландские червонцы и бриллианты. Но той же ночью, что из замка выехал Занович, в Могилев прискакал курьер из Дубровны, доставивший секретное письмо от Потемкина с приказанием губернатору Николаю Энгельгардту и председателю уголовной палаты Малееву немедленно прибыть к нему. Причина вызова была изложена так:
«У Зорича в замке уж года три как живут два графа Зановича, бродяги и промышленники, которые ищут фортуны искусством. Один из братьев ездил в чужие края, с обещанием Зоричу на его бриллианты сыскать взаймы денег, но возвратился с пустыми руками. Вскоре по приезде начали они, очень искусно, помалу и в разных местах, тайно обменивать ассигнации на червонцы, давая большой лаж». («Лаж» – прибавка при обмене одних денег на другие, чаще при размене «бумажек» на серебряные и золотые монеты). В этом письме сообщались и приметы фальшивок: помимо ошибки в слове «ассигнация» насчитали еще пять различий с казенным образцом. Малееву было приказано начать расследование.

История с фальшивыми ассигнациями привлекла внимание императрицы. Семен Гаврилович Зорич прибыл в Петербург и рвался к Екатерине на прием, желая все объяснить самолично. К императрице его не допустили, но и к делу припутывать не велели. 2 мая на въезде в Москву полицейская команда остановила обоз, состоявший из коляски Аннибала Зановича и нескольких повозок со свитой. При обыске в коляске нашли фальшивых ассигнаций более чем на 700 тысяч рублей. Графа допросили в Тайной канцелярии. Тот отпирался, высказывая удивление тем, что его арестовали: он, дескать, сам ехал в Петербург, чтобы представить императрице фальшивые ассигнации, которые ему всучили за границей.

Но допросу были подвергнуты все задержанные в обозе, и особенно интересным оказалось показание, данное французом-камердинером Лапером (Занович нанял его в Брюсселе в сентябре 1782 года). По словам Лапера, будучи за границей, граф приобрел типографский станок. Схватившись за эти слова, Малеев перерыл шкловский замок, но ничего не нашел. Смотрели и во всех окрестных колодцах, и в шкловском пруду, но тоже тщетно. Лишь в середине июля, простукивая стены и пол во флигеле, где располагалась квартира Зановичей, сыщики обнаружили под полом пустоту. Проломив доски, полицейские нашли тайник, в котором хранилось все необходимое для печатания ассигнаций. После находки этой убийственной улики Зановичей отправили в Петербург, где в августе 1783 года их дело рассматривал Сенат.

Суд признал братьев виновными, а 25 октября 1783 года вышел высочайший указ, коим предписывалось «Зановичей заключить в Нейшлотскую крепость на безысходное пребывание на пять лет». Указ был исполнен в точности, а по истечении пяти лет Зановичей отправили в Архангельск, где усадили на корабль и выслали за границу, предупредив, что под страхом жесточайшего наказания им запрещается впредь появляться в России.

Зорич, несмотря на явную причастность к этому делу, избежал наказания. Но после провала авантюры Зановичей он остался один на один со своими долгами в имении, которое на глазах разорялось. Обожаемую императрицу Семен Гаврилович пережил ровно на три года: в годовщину ее кончины, 6 ноября 1799 года, он умер в своем замке, оставив по себе кучу долгов и славу картежника.

Рассказы о нем использовал для завязки сюжета «Пиковой дамы» Александр Сергеевич Пушкин: в его повести заядлый картежник Зорич обыграл молодого Чаплицкого на 300 тысяч, принудив последнего искать спасения в секрете трех карт, открытом графине Анне Федоровне. «Она дала ему три карты, и взяла с него честное слово никогда не играть. Чаплицкий явился к своему победителю: они сели играть. Чаплицкий поставил на первую карту 50 тысяч и выиграл сонника; загнул пароли-пе, – отыгрался и остался еще в выигрыше». Зоричу не повезло и на страницах пушкинской повести. Впрочем, как и азартному Чаплицкому: он не сдержал данного слова и, промотав миллионы, умер в нищете.

Автор: Валерий ЯРХО "Совершенно секретно”

Источник: http://www.liveinternet.ru/users/3596969/post180936199/
Категория: Фальшивомонетничество | Добавил: ПАВ6509 (09.04.2012) | Автор: ПАВ E W
Просмотров: 1762 | Комментарии: 1 | Теги: Фальшивомонетничество, Симеон Зорич | Рейтинг: 4.0/1
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]
Copyright MyCorp © 2024