Добро пожаловать на сайт "КОЛЛЕКЦИЯ ERROR"! Здесь изучают и систематизируют "брак" и "ошибки" во многих областях коллекционирования.
Сайт, где брак на бонах и монетах приветствуется и систематизируется
Каталог статей
Меню сайта

Категории раздела
ERROR бонистика [15]
Материалы по эррористике Боны с браком и ошибками. ERROR бонистика
Фальшивомонетничество [51]
Статьи о истории фальшивомонетничества, о великих фальшивомонетчиках и т.п
Знаменитые фальшивомонетчики [19]
Биографические очерки о знаменитых фальшивомонетчиках.
Занимательная бонистика [80]
Статьи по бонстике.
Курьезная бонистика [15]
Смешно и курьезно о бонистике и вокруг неё.
Нумизматика [38]
Статьи по нумизматике.
ERROR нумизматика [16]
Материалы по эррористике. Монеты с браком. ERROR нумизматика.

Форма входа

Site Translator

Печать страницы

Поиск

Тэги сайта

Мы вКонтакте

Посетители

Статистика
Яндекс цитирования Клуб Нумизмат | TOP 100
Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0

Приветствую Вас, Гость · RSS 19.03.2024, 12:27

Главная » Статьи » Фальшивомонетничество

Фальшивомонетчики Пушкины



Ассигнация достоинством 25 рублей времен Екатерины II, 1778

        Александр Сергеевич Пушкин был истинным москвичом, охотно общаясь не только с близкими родственниками, но и с самой дальней московской родней. Водил он знакомство и с троюродным братом отца, директором Московского общества сельского хозяйства, действительным статским советником (штатским генералом) Алексеем Михайловичем Пушкиным — острословом и балагуром, известным переводчиком и актером-любителем. А еще Алексей Михайлович слыл знатоком семейных преданий рода Пушкиных. Возможно, он поведал Александру Сергеевичу и об удивительной криминальной истории, закрутившейся в Москве в 1771 году вокруг отца и дяди Алексея Михайловича — Михаила и Сергея Пушкиных.

СБИВШИЕСЯ С ПУТИ ИСТИННОГО

Детство и юность Михаила и Сергея Пушкиных пришлись на благодатное для русского дворянства царствование императрицы Елизаветы Петровны (1741-1761). В отличие от своего грозного родителя Петра Великого, «веселая царица Елисавет» не обременяла подданных службой. При ней братья Пушкины, как и сотни других дворянских «недорослей», с колыбели считались на службе в армии, не покидая родительского дома в Воронеже, где их отец Алексей Михайлович служил губернатором, немало нажившись на своей должности. Но, то ли он, как писал потом Гоголь, «брал не по чину», то ли скупо делился с начальством в Санкт-Петербурге — так или иначе, в конце 1750-х гг. Пушкин-старший был отставлен от должности, едва успев пристроить подросших сыновей. Старший, Михаил, поступил служить в чине поручика в лейб-гвардии Преображенский полк. Младший, Сергей, был также приписан к этому полку, но фактически трудился придворным курьером и часто ездил с поручениями за границу.

Ближайшая подруга будущей императрицы Екатерины II, одна из образованнейших женщин России того времени княгиня Екатерина Дашкова писала потом в мемуарах: «Поручик Михаил Пушкин служил в одном полку с моим мужем. Он был очень умен и благодаря его тонкому уму и остроумной беседе пользовался большим успехом у молодежи. У Пушкина отец потерял место и попал под суд за лихоимство в последние годы царствования Елизаветы; жалованье Михаила было невелико, и мой муж великодушно выручал из денежных затруднений как его, так и его брата...»

 (513x700, 64Kb)

Д.Г. Левицкий. Портрет Екатерины Дашковой

Именно князь Дашков вступился за Михаила Пушкина перед послом королевской Франции маркизом Лопиталем, когда последний хотел привлечь гвардейца к суду по жалобе, поданной на него неким соотечественником-негоциантом. Как оказалось, живший в Санкт-Петербурге французский купец легковерно ссудил поручика крупной суммой денег для оплаты карточного долга. Однако когда француз пришел к Пушкину с его распиской, бравый гвардеец не только не вернул деньги, но и спустил «купчишку» с лестницы. Чтобы замять дело, дружившему с Пушкиным князю Дашкову пришлось уплатить долг за однополчанина.
Еще в больший скандал вляпался курьер Сергей Пушкин. В 1760 году он был послан в Париж с важной миссией — передать великому французскому мыслителю Вольтеру подборку архивных материалов для написания истории царствования Петра Великого, серию памятных медалей в честь царя Петра и 2000 червонцев аванса. Увы, едва прибыв в блистательную столицу Франции, юный курьер пустился в загул, заложил памятные медали в парижский ломбард, а в итоге сам попал в парижскую долговую тюрьму, откуда его с трудом вызволило российское посольство.

АППЕТИТ ПРИХОДИТ ВО ВРЕМЯ ЕДЫ

На счастье обоих братьев и их отца, их прегрешения были прощены и забыты в разгар бурных событий 1761-1762 годов, отмеченных кончиной императрицы Елизаветы, вступлением на престол наследника Петра III и последовавшим дворцовым переворотом, погубившим незадачливого императора и открывшим царствование его вдовы Екатерины II. Братья Пушкины, как и большинство офицеров гвардии, способствовавших воцарению Екатерины, были повышены в чинах. Сергей стал капитаном-поручиком гвардии. Михаил, перейдя на гражданскую службу, сделался коллежским советником. А благодаря дружбе с всесильным фаворитом императрицы графом Григорием Орловым Михаил вскоре получил «хлебную» должность опекуна (то есть контролера-ревизора) основанного в 1763 году Московского воспитательного дома.

 (471x600, 34Kb)

Рокотов Ф. С. Портрет Григория Орлова

Вторым, еще более выгодным занятием младшего Пушкина стала служба в Мануфактур-коллегии — Министерстве промышленности XVIII века, надзиравшим за открытием новых производств, контролировавшим качество их продукции, условия труда и т.п. К слову, контора-правление Мануфактур-коллегии размещалась в несохранившемся здании на Большой Мещанской улице (нынешний проспект Мира) по соседству с городской усадьбой ее первого (с 1717 года) директора — знаменитого ученого и государственного деятеля эпохи Петра I графа Якова Брюса.
...И все же братьям Пушкиным по-прежнему не хватало денег. В 1770 году Михаил Пушкин женился по любви на княжне Наталье Волконской, а год спустя у них родился первенец, названный в честь деда Алексеем, так что семейная жизнь требовала немалых расходов. Карьеру лейб-гвардейца Сергея Пушкина тогда же сгубили карты — заподозренный в шулерстве, он вынужден был выйти из полка в отставку и жил лишь на доходы с игры.

«ИЗДЕРЖКИ» ЕКАТЕРИНИНСКОЙ РЕФОРМЫ

«Благодарности», получаемые от московских фабрикантов мануфактуры их ревизором-контролером Михаилом Пушкиным, как и карточные выигрыши его брата Сергея, с 1769 года представляли собой как золотые монеты, так и бумажные деньги-ассигнации. (Впервые они были введены в обращение в России манифестом Екатерины II от 29 декабря 1768 года).

 (413x700, 54Kb)

Манифест Екатерины II об учреждении в Москве и Петербурге двух банков для размена ассигнаций. 29 декабря 1768 г.

Первые бумажные деньги не имели защиты от подделок. Уже вскоре царица Екатерина особым указом повелела убрать из обращения 75-рублевые купюры из-за того, что их часто переделывали в «четвертаки» — для этого фальшивонетчикам достаточно было соскоблить цифру «2» и слово «двадцать», заменив на «7» и «семьдесят». Запрет был наложен и на вывоз ассигнаций за границу. Однако все эти меры лишь разжигали азарт потенциальных мошенников, не оставив равнодушными и братьев Пушкиных. Уже в 1770 году отставной капитан Сергей Пушкин приехал в Москву и предложил брату Михаилу план подделки ассигнаций. По замыслу Сергея, для этого были нужны особая денежная бумага, специфическая типографская краска, клише для оттисков и каналы сбыта.
Бумагу Сергей Пушкин брался закупить в голландском городе Амстердаме на так называемой «Сиверсовской мануфактуре», снабжавшей сырьем печатавшую ассигнации Сенатскую типографию Санкт-Петербурга. Гравера для изготовления денежного клише обещал найти во Франции некий Луи Барро Бротар, католический священник-расстрига, сбежавший в 1766 году из Парижа в Санкт-Петербург из-под следствия за подделку документов. Сбывать же фальшивки в России предполагалось через Михаила Пушкина, чья должность в Москве в Мануфактур-коллегии открывала ему широкий доступ к тайной подмене настоящих ассигнаций на фальшивки.

ЗА ДЕЛО БЕРЕТСЯ ИМПЕРАТРИЦА

 (538x700, 53Kb)

Вигилиус ЭРИКСЕН Портрет Екатерины II перед зеркалом

Весной 1771 года Сергей Пушкин и Бротар отправились в Европу. Тогда же Михаил Пушкин решил привлечь к намеченному сбыту фальшивок своего прямого начальника, вице-президента Мануфактур-коллегии Федора Сукина. Тот сначала согласился, но вскоре испугался и сообщил о планах Пушкиных президенту Мануфактур-коллегии сенатору Волкову, который, в свою очередь, известил о них лично Екатерину II. Дальнейшее развитие «дела Пушкиных» прослеживается по переписке императрицы с чиновниками разных рангов.
6 февраля 1772 года Екатерина II написала генерал-губернатору Лифляндии (нынешняя Латвия) Броуну: «Беспутным своим поведением известный Сергей Пушкин в прошлом году поехал в чужие края. Ныне подозрение есть, что он сие учинил, чтобы там стараться подделывать наши банковые ассигнации, коих пересылать будто бы намерен к своему брату в Москве, к Михаилу Пушкину. Прикажите неприметно примечать на вашей границе, не проявятся ли где пакеты на имя Михаила Пушкина и если таковые будут, то под видом контрабанды велите их осматривать и если найдете чего, то, не мешкая, отправьте ко мне с нарочным... Екатерина».
Уже 10 февраля 1772 года Броун отправил из Риги в Санкт-Петербург ответ на Высочайшее имя: «...Писаный собственной Вашего Величества рукою от 6 сего месяца секретнейший указ о беспутных поступках известного Сергея Пушкина, я сего числа получил и на оное вашему императорскому величеству доношу: отставной капитан Сергей Пушкин прошлого 1771 года... июля 24 дня из Риги за границу отправился. А ныне он, Сергей Пушкин, назад тому дня с три из-за границы воротился и теперь находится в Риге, но из оной хочет скоро ехать в Москву — требовал надлежащего о пропуске туда паспорта...»
Императрица ответила Броуну 13 февраля: «Прикажите под именем контрабанды осматривать как Пушкина самого, так и все при нем находящиеся вещи, экипажи, карету и людей и если что сомнительное найдете, то прикажите его самого арестовать, также старайтесь узнать, где он был в чужие края...»
19 февраля Екатерина II отправила губернатору Лифляндии еще одну инструкцию: «Незадолго перед Сергея Пушкина или скоро после него будет привезен какой-то инструмент: то ли орган, то ли клавикорд... будет адресован на имя Мануфактур-коллегии вице-президента Федора Сукина. Инструмент надлежит осматривать, нет ли в нем спрятанных поддельных ассигнаций и не составлен ли он из двойных досок, между коими сей запрещенный товар спрятан. Велите строго сберечь и поймать сию вещицу...»
Судя по этому посланию, Сукин выдал властям и общие замыслы Пушкиных, и конкретный способ ввоза в Россию первой напечатанной ими за рубежом партии фальшивок в корпусе музыкального инструмента.
«Я ВЗЯТ ПО ДОРОГЕ И ЗАДЕРЖАН...»
Тем временем Екатерина II подключила к розыскам по делу Пушкиных других чиновников. 1 марта императрица направила московскому генерал-губернатору князю М. Н. Волконскому следующее письменное распоряжение: «Князь Михаил Никитич. ...Вчерашний вечер Новгородский губернатор граф Сиверс получил из Пскова письмо, с которого при сем следует копия от Сергея Пушкина к брату его Михаилу в Москве. Сие письмо, обличающее обоих братьев, Сергей Пушкин послал из-под ареста из Нейгаузена в Псков, дабы оттудово оно поскорее отправлено было к брату его. Из оного увидите, что у Сергея Пушкина действительно найдены ассигнационные штемпели и литеры... Что доказывает, что и Михаила о сем небезызвестен брат виновный эдак к невинному писать не может. Извольте посоветовать, каким лучшим образом Михаила Пушкина следует арестовать и допрашивать... Брата я его привести велела. И по обстоятельствам и другого сюда возьму...»
К царскому посланию прилагалась копия написанного по-французски письма Сергея Пушкина к его брату Михаилу в Москву: «О друг мой, какое несчастье! Я взят по дороге и задержан... Когда я приехал, стали разбивать сани и нашли штемпель и литеры, которые тотчас признали годными для делания ассигнаций. И вот я арестован. Придумываю: как бы бежать, но мало похоже, чтобы нашел к тому средство. Не знаю, как теперь быть. Спаси меня, если можешь. Если паче чаяния убегу, напишу тебе и адресую письмо на имя господина Наумова, исковеркаю почерк и ты смело распечатывай, если на нем будет крест. Бумаг у меня не нашли...»
2 марта императрица вновь обратилась с письмом к московскому генерал-губернатору с требованиями выяснить источники получения литерой бумаги и гранок, а также установить личности сообщников «Михайлы Пушкина». Аналогичное поручение было отправлено и Броуну.
Тем временем Сергей Пушкин был доставлен в Петропавловскую крепость. Надеясь на снисхождение, вскоре он стал давать признательные показания следственной комиссии по его делу в составе графа Толстого, Сухарева и Пущина. Ознакомившись с протоколами его допросов, императрица 11 марта отправила в Москву князю Волконскому новую депешу: «...Пушкин здешний (Сергей) сказал, что с 1770 года между ими троими (он, Михаил и Федор Сукин) положено было: Сукин знал, что Сергей ехал в Голландию для деланья штемпелей и бумаги, кою ими троими и подписать вместо сенаторов надлежало... Я ужаснулась найти чиновного человека в этом деле... Сенат поступит по законам; а не худо за Сукиным смотреть, чтоб не утек...»
5 октября 1772 года Правительствующий Сенат как высшая тогда судебная инстанция России издал указ «О наказании бывшего капитана Сергея и Мануфактур-коллегии члена коллежского советника Михаила Пушкиных с их сообщниками за воровской умысел к подделыванию Государственных банковских ассигнаций», приговорив братьев к смертной казни. Однако императрица Екатерина II смягчила приговор своим царским указом от 25 октября 1772 года: по ее мнению, преступление не произвело «того действительного вреда, на который строгость закона обращается». В результате Михаил и Сергей Пушкины были лишены дворянства, выведены на эшафот и над их головами были преломлены шпаги. Потом братья-фальшивомонетчики были отправлены в вечную ссылку. Именовать их было велено ... «бывшими Пушкиными».
Раскаявшийся соучастник братьев Федор Сукин был также лишен чинов и сослан на вечное поселение в Оренбургскую губернию.
Не ушел от наказания и французский подельщик Пушкиных Луи Барро Бротар. Следователи из Сената установили, что именно он нашел в Париже мастера, изготовившего пресловутые «штемпеля» и «литеры», то есть клише для печатания ассигнаций, отвез их в конце 1771 года в Амстердам для передачи Сергею Пушкину, а сам остался в Голландии ждать выполнения «Сиверсовой мануфактурой» заказа на бумагу для печатания ассигнаций. Но так и не дождался. По требованию царицы Бротар летом 1772 года был задержан в Амстердаме местной полицией, передан представителям российского посольства и доставлен в Санкт-Петербург. А затем решением суда попал на вечное поселение в сибирский Нерчинск.
Михаила Пушкина сослали в Тобольск, куда за ним последовала молодая жена Наталья, оставив первенца Алексея в Москве на попечение своей матери. Искренне любящая женщина родила Михаилу в Тобольске еще двоих детей, а после кончины супруга в 1791 году вернулась в Москву, где умерла в 1819 году в возрасте 75 лет.
Сергея Пушкина сперва заключили в Пустозерский острог в низовьях реки Печоры (нынешняя территория Ямало-Ненецкого автономного округа) — в ту самую тюрьму, где провел 15 лет и в 1681 году был казнен на костре по царскому указу духовный лидер российских старообрядцев протопоп Аввакум. Пушкин же просидел в Пустозерске семь лет, а затем был переведен на Соловки.
Архивы сохранили письмо вологодского губернатора Мельгунова настоятелю Соловецкого монастыря: «Высочайшее Ее величества имею я повеление о переводе одного секретного колодника в Соловецкий монастырь. А как сей преступник человек хитрый и дерзкий, повелено его держать так, чтобы он никого из монастырских обитателей, исключая караульных, видеть не мог. Чтобы в палате означенного колодника было одно окошко за железной решеткой. Сентября 27. 1780 года». Даже сам настоятель Соловецкого монастыря узнал личность затворника значительно позже, из специального губернаторского послания.
...До сих пор в массиве северо-западной стены Зосимо-Савватиевского монастыря толщиной в семь и высотой в десять метров сохранился «каземат № 19», где «бывший Пушкин» провел 14 лет до самой кончины в 1795 году. Проживи Сергей Пушкин еще год, быть может, он и получил бы амнистию, объявленную новым императором Павлом Петровичем после кончины ненавистной ему матери Екатерины II в конце 1796 года. Но, как известно, история не ведает сослагательного наклонения...

Источник

Источник: http://www.m-mos.ru/08/10.htm
Категория: Фальшивомонетничество | Добавил: ПАВ6509 (08.04.2012) | Автор: ПАВ E W
Просмотров: 2420 | Теги: Фальшивомонетничество, пушкин | Рейтинг: 2.0/1
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]
Copyright MyCorp © 2024